РОДЖЕР ТЕЙЛОР: БОЛЬШЕ ЧЕМ БАРАБАНЩИК

22.07.2019

Группу Queen знают, конечно же, все цивилизованные жители нашей планеты, но из восторгов в её адрес всегда странным образом выпадают имена инструменталистов, и уже тем более ритм-секции группы. В канун 70-летия барабанщика Queen Роджера Тэйлора (Roger Taylor) это выглядит тем более странно, ведь ветеран поддерживает отличную исполнительскую форму и как раз сейчас находится с группой в турне по США. И, честно говоря, это очередной, но далеко не первый повод вспомнить о Роджере как не просто барабанщике (и объект шуток про барабанщиков) – вклад этого музыканта в то, что мы называет «музыкой группы Queen» слишком велик, чтобы отмахиваться от его несомненных и многогранных талантов.

Дело не только в том, что Роджер является автором таких выдающихся и общеизвестных хитов Queen, как “I’m In Love With My Car” (1975) или “Radio Ga Ga” (1984), а уж количество аналогично великих песен, написанных им в соавторстве с коллегами, и подавно больше. Ведь своеобразие Роджера как композитора и отчасти вокалиста одними умениями на ударной установке не ограничивается – достаточно вспомнить его странноватые сольные альбомы, или работу со скромными любимцами британской рок-прессы  80-х и 90-х, группой The Cross (1987–1993), в которой он выступал в роли певца и второго гитариста. Однако главная заслуга музыканта в деле формирования звука Queen как единой группы – его мощная и точная игра именно на барабанах, ставшая одним из столпов уникальности этого коллектива прежде с профессиональной, а не мэйнстримной точки зрения. Именно барабаны Роджера вкупе с гитарным звуком Брайана Мэя (Brian May) гарантировали ранние описания группы как «синтеза мелодики попсового глэм-рока и исполнительской мощи Led Zeppelin» – собственно, Роджер никогда и не скрывал, что одним из его кумиров был покойный барабанщик «цеппелинов» Джон Бонэм (John Bonham). Даже в те годы, когда Queen формально обратились к стилистике «новой волны», концертная игра Роджера была исключительно высокоэнергетична и разрушала все постулаты о стремлении коллектива к чему-то модному. Да что там говорить, посмотрите любую архивную видеозапись сценических выступлений Queen 80-х и убедитесь в этом! Ну и, наверное, излишне дажевспоминать о том, что именно Роджер вместе с Брайаном стоял у истоков Queen ещё в составе трио Smile, а раз так – то будущее звучание не взялось ниоткуда, а планировалось этими музыкантами заранее.

Но никакое звучание невозможно без качественных инструментов для студийной и концертной работы. Конечно, Роджер был и остался очень ортодоксальным музыкантом в плане выбора оборудования – для барабанщика-англичанина, начавшего свою полупрофессиональную карьеру в 1964 году, вопрос выбора инструментов в те далёкие времена не стоял: что есть, на том и играю. Однако уже к моменту какого-никакого клубного успеха группы Smile у Роджера выработались свои предпочтения – да хотя бы к барабанам бренда Ludwig. К примеру, большой барабан Ludwig 26"×14" так и перекочевал впоследствии в ранний арсенал оборудования Queen. Также утверждается, что на протяжении всей своей карьеры музыкант использует в основном одну-единственную модель педали большого барабана, а именно Ludwig Speed King, что выглядит вполне логично. Полная комплектация той барабанной установки также выглядит как предтеча более поздних комплектов Роджера: малый барабан 14"×7.5", верхний том 12"×12", и напольные томы 16"×16" и 20"×20", все – бренда Ludwig; плюс тарелки Zildjian – пара 15" для хай-хета и 16" и 20" крэш-тарелки.

Судя по всему, ещё во времена своей игры в Smile Роджер нашел полностью устраивавшую его комбинацию барабанов, тарелок и педалей – в дальнейшем эволюция его  барабанной установки шла по привычному для многих профессиональных барабанщиков 70-х наращиванию числа верхних томов (вплоть до восьми) и крэш-тарелок (до пяти). Но, конечно, всех интересует вопрос, с какой установкой Роджер записывал magnum opus группы Queen, альбом “A Night At The Opera” (1975). На тот момент артист ещё не имел эндорсерского соглашения с брендом Ludwig (оно будет подписано только в 1976 году), и соответственно никаких излишних компонентов («запас карман не тянет») в его установке не было. То есть главный альбом Queen был записан на «необходимых и достаточных» барабанах, что совершенно не помешало их сверхмощному звучанию на альбоме. Этот комплект барабанов Ludwig и тарелок Avedis Zildjian с минимальными исключениями выглядел так: большой барабан 26"×17", малый барабан 14"×7.5" Ludwig Classic с кленовым корпусом, верхние томы – 13"×9" (четыре) и 14"×14" Meazzi Hollywood (переделан из напольного), напольные томы 16"×16" и 20"×18", тарелки – пара 15" для хай-хета и еще одна такая же в роли малой крэш-тарелки, два крэш-тарелки 18", одна крэш-тарелка 18" Paiste 602, по одной райд-тарелке 20" и 22" (вторая использовалась как крэш-тарелка), гонг 60" Paiste Symphonic, педаль большого барабана Ludwig Speed King (плюс одна запасная), стойки Ludwig и Shaftesbury и палочки Premier Ginger Baker и Premier Cs.

Выбор палочек за пределами студии осуществлялся, правда, в те годы по принципу «что есть под рукой» – однако Роджер всегда упоминал в интервью, что предпочитает в игре палочки потяжелее. В следующие пару лет с приходом эндорсерского соглашения установка расширилась как раз до конфигурации в восемь верхних томов, плюс добавились тарелки Paiste – 8" «колокол» и 20" чайна-тарелка, обе серии Paiste 2002. А раз инструментальные аранжировки песен Queen на тот момент всё усложнялись, то в составе установки имелось и три ковбелла, а чуть позже туда добавилась и пара симфонических барабанов 14" и 15", которые в основном использовались в пьесе “Get Down, Make Love” (1977). Под конец 70-х установка была дополнена парой рототомов Remo (15" и 16"), тремя пэдами барабанного синтезатора Linn Drum и двумя симфоническими барабанами Ludwig Ringer, 28" и 30".

Несмотря на то, что с альбомом “The Game” (1980) и последовавшими за ним музыкальный материал Queen несколько «спрямился» и упростился (ещё можно вспомнить и сольник Тэйлора “Fun In Space”, 1981), Роджер остался верен богатой комплектации ударной установки. Разве что пэды барабанного синтезатора он менял, сперва на Pollard Syndrums, затем на Simmons SDS-V, причём их так и оставалось у него по три штуки. Но в 1986 году музыкант, как и многие в 80-е, переходит на установку Yamaha 9000 с бас-барабаном 24"×16" и тремя верхними томами и модной на тот момент «бортовой электроникой» – барабанным модулем Roland Octapad, подключенным к сэмплеру Akai S1000. Правда. Через пару лет Роджер вернётся к барабанам Ludwig, но на заре 2000-х обратится к бренду Sleishman Drums, а затем будет использовать и оборудование бренда DW (Drum Workshop Inc.) – и на сегодняшний день постоянной комплектации по бренду именно для барабанов у музыканта нет. Как он сам утверждает, большие барабаны (Ludwig, Sleishman и DW) выбираются им чисто по настроению, то же качается и педалей бас-барабана, среди которых теперь есть и сдвоенная педаль («кардан») DW 9002. Пластики на барабанах – Remo Emperor и Remo Clear Ambassador в разных комбинациях на томах и Remo Powerstroke 3 Clear на бас-барабане.

Однако нельзя не заметить, что на протяжении всей своей карьеры Роджер в значительной степени хранил верность тарелкам бренда Zildjian, и сейчас он также активно пользуется ими. Конкретно говоря, сейчас в состав установки музыканта постоянно входит сплэш-тарелка 12" K (K0859), райд-тарелка 20" K (K0817), чайна-тарелка 20" FX Oriental China Trash (A0620) и по паре тарелок для хай-хета 14" K Mastersound и крэш-тарелок 17" K Dark Crash Medium Thin (K0914). Кроме того, Роджер применяет крэш-тарелки 19" K Custom Hybrid (K1219) и райд-тарелки 22" Custom Ping Ride (A20524), 20" K Crash Ride и 22" K Ride. Остаётся добавить, что Роджер использует в настоящий момент барабанные палочки Vic Firth Extreme X5 и X5BN, а также Premier CC, и в комплектацию его установки входит сиденье барабанщика DW Workhorse 9100M. 

Ни в коем случае нельзя обойти вниманием вопрос подзвучивания барабанов Роджера, да о его вокальных микрофонах необходимо упомянуть – во всяком случае его роли как бэк-  вокалиста никто не отменял. На сегодняшний день большой барабан подзвучивается микрофоном Shure Beta 91 изнутри и Shure Beta 52 в резонаторном отверстии, с малого барабана звук снимается парой Shure SM57 сверху и снизу. Еще два SM57 стоят на октобанах, а все томы подзвучиваются микрофонами Shure SM98.

Подзвучка хай-хета – AKG C451 с картриджем CK1, оверхеды всей установки – два Milab DC-96B. Наконец, современный вокальный микрофон Роджера – это Shure Beta 87C. Нужно отметить, что классика инструментального микрофонного парка, то есть Shure SM57 и AKG C451, используются Роджером ещё с 70-х – понятно, что данная модель AKG комплектовалась с ходом времени различными моделями картриджей, но именно AKG использовались тогда в роли оверхедов. Плюс в разные годы в барабанной установке Queen фигурировали такие модели микрофонов, как Shure SM81 (подзвучка хай-хета и малого барабана), AKG C 535 EB (малый барабан) и Sennheiser SM 421 и MD 409 U3 на томах.

Напоследок необходимо упомянуть и об используемых Роджером гитарах, которых у него на самом деле не такая и малая коллекция. Впрочем, хотя это не является особо афишируемым фактом, но часть гитарных партий в как минимум собственных пьесах группы Queen Роджер исполнял в студии самостоятельно примерно со времён записи альбома “A Day At The Races” (1976). Однако выбор инструментов музыкант осуществляет довольно прямолинейно – в основном он использовал стандартные Fender Stratocaster, а также разные модели брендов Gretsch, Kramer и Schecter. Единственная вызывающая интерес в профильных СМИ гитара, принадлежащая Роджеру – это Fender Esquire Broadcaster 1967 года, на которой он играл на записи пьесы “Sheer Heart Attack” (1977). Вероятно, это логично – ведь музыкант, являющийся бессменным барабанщиком одной из известнейших рок-групп мира будет всегда восприниматься в образе громовержца и мотора коллектива.

Всеволод Баронин