Buddy Guy - сохранить блюз живым.

Перевод: Сергей Тынку

Если исходить из того, что Чикаго - это блюзовая столица мира, то из ныне живущих артистов, вряд ли кто-либо подходит для должности мэра лучше нежели Buddy Guy. Пионер блюза из города ветров заставляет трепетать сердца любителей блюза по всему миру на протяжении шести десятилетий. Список музыкантов, на которых повлияло творчество Buddy бесконечен, а самые известные люди из этого перечня напоминают имена из справочника типа "Кто есть кто в роке и блюзе" - Eric Clapton, Jimmy Page, Jeff Beck, Jimi Hendrix, Stevie Ray Vaughan...

В июле 2013 ему стукнуло 77 лет, однако это никак не отразилось на головокружительный темпе его гастролей в поддержку свежего двойного альбома Rhythm and Blues, где в качестве гостей засветилось множество тяжеловесов нынешнего шоу-бизнеса, таких как Gary Clark, Jr., Kid Rock, Keith Urban, Beth Hart, и больше половины участников Aerosmith.

На своем предыдущем альбоме Living Proof ты исследовал тему долголетия, как будто говоря миру "я еще здесь". Является ли новый альбом Rhythm and Blues праздником, где блюз сам себя чествует?

Я не очень большой эксперт по части того, что сделал или собираюсь сделать. Я просто пытаюсь выжать лучшее на что способен. На последних трех альбомах было больше настоящего Бадди Гая за все время, что я в этом бизнесе. Никогда раньше у меня не было столько творческой свободы как сейчас с моим продюсером Tom Hambridge. Когда я пришел в студию он сказал "Это твоя студия и я хочу чтобы ты был Бадди Гаем". А в прошлом когда я шел записываться то каждый хотел поучить меня как играть в студии. и мне навязывали продюсеров у которых был опыт в создании хитов. Притом, что мои друзья типа Eric Clapton и Jeff Beck говорили мне типа "Чувак, когда пишу хит, то никого не слушаю, я играю то что хочу". Я всегда играл то, что хотел кто-то другой и если вы оглянитесь назад на некоторые из моих ранних альбомов, то там всегда будут шесть-семь песен, Muddy Waters, Howlin’ Wolf или Little Walter. Но ведь их одежка не по вашей мерке. Поэтому три последних альбома - это как раз материал Бадди Гая, который позволяет мне просто идти и делать то, что хочу.

Willie Dixon как-то сказал, что "блюз - это жизненные случаи", а ты как опишешь блюз?

Блюз это и есть случаи из жизни. Если у вас случаются неприятности, вы все равно продолжаете жить. Если вы сумели прожить всю жизнь и ни разу не сталкиваться ни с какими видами проблем, то просто скажите мне как это у вас получилось. Но вы ведь в реальности никогда не знаете заранее о том, что с вами произойдет. А блюзовые исполнители пели о подобном дерьме еще до того как я родился.

Свою недавно вышедшую автобиографию "When I Left Home" ты посвятил Muddy Waters, которого назвал "отцом нас всех". Расскажи о своей связи с ним и что он для тебя значил?

Когда я приехал в Чикаго у меня тут не было ни знакомых ни родственников. Вообще никого и я просто искал работу. До этого я работал в университете Луизианы когда-то кто-то сказал, что в универе Чикаго я могу зарабатывать в два раза больше. Поскольку я умел играть фразы Jimmy Reed и Muddy, то у меня был шанс встретится с ним. И он взял меня под свое крыло. Взял меня, Little Walter, Junior Wells, James Cotton и относился к нам как к своим детям. Я ощущал его не своим биологическим отцом, а отцом в музыке, и это помогало мне лучше слушать его. Он мой второй отец и чтобы чему-то научиться, я старался слушать все внимательнее. Это был тот вид связи, который у нас всех был с ним, и до самых его последних дней я ощущал его отцом моей музыкальной карьеры.

У тебя с Junior Wells было очень долгое творческое партнерство. Что ты чувствуешь делая свою версию “Messin’ with the Kid”, его визитной карточки?

Ты знаешь, мы с ним посиживали, и смеясь обсуждали "если я откинусь раньше тебя или ты раньше меня", и это случилось. "И если ты это не сделаешь, то я вернусь и надеру твою сумасшедшую задницу". Он покинул наш мир лет 14 назад, и я хотел бы показать ему, что не забыл о чем мы говорили.

А как ты сочиняешь новую музыку?

Каждый раз когда я за ужином или перед концертом общаюсь со своим продюсером Томом, у него всегда наготове блокнот и ручка. Он говорит "Бадди, ты не догоняешь, что каждый раз когда разговариваешь со мной, то сочиняешь песню". Вот песня “Skin Deep” (Толстая кожа) основана на том, что мне сказала как-то мама, когда мне было лет девять. Помню, она сидела с осколком зеркала на крыльце нашей фермы в Линчвуде. А я бегал где-то рядом и в один момент сказал, глядя в зеркало "А неплохо я выгляжу". А она посмотрела вокруг и сказала "Да сынок, но что с того? Это всего лишь толстая кожа". Я рассказал как-то эту историю Тому, он записал и потом появилась эта песня.

Ты символ Fender Stratocaster. Что ты любишь в этих гитарах?

Я живу и умру со стратом. Помню в начале у меня была только акустика, и если ты не можешь позволить себе кейс, а я конечно не мог, то после того как натаскаешься с нею везде, она обязательно будет ломаться и рано или поздно придет в полную негодность. когда Лео Фендер придумал страт, то я обнаружил, что он может даже упасть на пол и не сломаться. Его можно сколько угодно царапать и скрести, но ему ничего не будет. Я, конечно, до сих пор люблю Gibson из-за B.B.King и множества других парней, что играют на этих гитара, но сам я зацепился за проклятый страт, потому что на нем играл Guitar Slim. Я не сравниваю себя с великими гитаристами вроде Wayne Bennett, Matt Murphy, Otis Rush, Freddie King, Earl Hooker и всеми. Я смотрел на каждого из них и думал типа "Чувак, у тебя есть чему поучиться". Но когда я увидел шоу Guitar Slim, то сказал себе "Отлично, если у меня будет концерт, то никто не сможет превзойти меня по части разных трюков". Они могут меня переиграть, но никогда не будут круче по части шоу, за счет фишек, которые я стырил у Guitar Slim.

Ты уже много лет играешь на усилке 4x10 Chicago Blues Box, который копирует Fender Bassman. Расскажи о своем любимом звуке.

Давай я тебе скажу так: я все еще сотрудничаю с Fender и они до сих пор выпускают мою именную модель страта "в горошек". Но вот когда Лео Фендер только начинал делать все эти штуки в конце 40-ых и в 50-ых, у его гитар и усилков был определенный звук, который он забрал с собой когда покинул фирму, хотя они с тех пор и пытаются достичь того звука. Я общался со многими инженерами, который пытались воспроизвести звук оригинального Fender Bassman, но у них не получилось. А я в него просто влюблен. Я помню как приходил на студию Chess чтобы записываться после всех этих великих гитаристов. И ведь все эти британские гитаристы потом росли на звуке с этих записей. Помню когда я получал награду в Kennedy Center Award, то Jimmy Page сказал мне "Мужик, я даже не знал как страт вообще звучит, пока не услышал концертный альбом Copa Cabana, который просто навсегда все перевернул во мне". (Прим. переводчика - имеется в виду альбом Blues from Big Bill’s Copa Cabana).

А примочек у тебя много?

Нет. Я немного играю через квакушку. Был такой парень, лучший гитарист, что я слышал, его звали Earl Hooker, он играл слайдом как Robert Johnson, Elmore James и все подобные люди. Так вот Earl Hooker был первым, кого я увидел играющего с кваком. Я бы сказал, что Хендрикс развил это умение, поскольку Хукеру не особо много разрешали записываться с wah.

Что заставляет тебя двигаться вперед?

Я пытаюсь сохранить блюз живым. Он был создан лучшими людьми, какие когда-либо жили, но сейчас большие радиостанции забыли про эту музыку. Ты можешь настроиться на волну какой-нибудь большой станции в этой стране или другой и даже сумеешь найти музыку 50-ых, 60-ых годов, как бы ты ее не называл. И там будут исполнять версии вещей Muddy, но во записей самого Muddy они не ставят. Дети ничего не знают о Muddy Waters, и ничего не узнают, пока ты не будешь играть им раз или два в неделю. Тогда они может скажут "Опа, я знаю откуда это пошло". Это моя цель и я буду за нее биться, пока жив.